В ходе предвыборной кампании Дональд Трамп обещал выйти из соглашения по иранской ядерной программе, в апреле 2017 г. новая администрация США начала оценку Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) на соответствие американским интересам. В интервью для Ядерного Контроля заместитель министра иностранных дел Ирана, руководитель Центра международных исследований и образования Сайед Казем Саджадпур рассказал директору программы ПИР-Центра «Россия и ядерное нераспространение» Андрею Баклицкому о выполнении СВПД и перспективах сотрудничества между Ираном и США.

– Как бы Вы оценили выполнение СВПД новой администрацией США?

– Я бы сказал, что это продолжение курса, который был проложен предыдущим президентом, принципиально ничего не изменилось, и можно предположить, что, несмотря на риторику, звучавшую в ходе президентской кампании, новая администрация будет придерживаться СВПД.

– Недавний контракт Boeing и Iran Aseman Airlines это тоже продолжение старого курса? Ведь президент Трамп мог бы его заблокировать.

– Могут быть разные интерпретации этой сделки. Например, экономическая, поскольку американские компании проигрывали своим европейским и российским конкурентам на иранском рынке, или правовая, и так далее. Но я считаю, что ее также можно объяснить продолжением политики, которая была начата до Трампа.  

– Как Вы оцениваете блокирование Великобританией покупки Ираном казахстанского урана? Какие последствия это будет иметь для СВПД в целом?

– Я не назвал бы это ключевым вопросом, но этот пример хорошо иллюстрирует классическое англосаксонское сотрудничество. И речь идет не только про конкретный случай, в целом, заметно, что позиция Лондона сдвигается в сторону повестки, определяемой на другой стороне Атлантики. Что касается непосредственно сделки по урану, я не думаю, что она станет заметным камнем преткновения, в итоге ситуация будет разрешена.

В целом, я не вижу экзистенциальных вызовов перед СВПД. Соглашение работает, есть определенные колебания в том, как оно выполняется, но, в целом, я думаю, продолжение его реализации в текущем виде отвечает интересам всех участников.    

– Включая США?

– Исходя из того, что я слышу и читаю, похоже, что в США формируется консенсус по поводу того, что выход из СВПД не отвечает интересам страны.

– После победы Дональда Трампа на президентских выборах обсуждалась возможность сотрудничества США, России и Ирана в борьбе с ИГИЛ (запрещенная в России организация). Насколько реалистично это выглядит сейчас?

– Я думаю, что причины, по которым Иран и Россия борются с ИГИЛ отличаются от причин, по которым с ИГИЛ борются США. И та и другая сторона использует термин ИГИЛ, но мы смотрим на него под разными углами. Различие во взглядах, приоритетах и стратегии неизбежно приведет к конфликту, что делает совместную деятельность невозможной.  

– Как должна измениться политика США, чтобы сотрудничество стало возможным?

– А у США есть какая-нибудь последовательная политика?